Запись №59

Но мне плевать. Важен сам концерт в принципе. И я очень жду начала «шоу», но случилось еще кое-что. То, что одновременно уняло бьющую меня дрожь, и в то же самое время запустило во мне совершенно иные процессы, которые создали все условия для следующей дрожи, но уже другого характера.

Глеб привел свою сестру. Веру. Думаю, вы все уже поняли. Я влюбился. Мгновенно и бесповоротно. Черт его побери, не мог сделать это в какой-нибудь другой день – приехал бы с ней на репетицию что ли? А тут на концерт. На самый первый наш концерт. Ну ладно – выступление. И еще так спокойно все. «Вот моя сестра. Вера». И все. Я улыбнулся. Она посмотрела сначала на меня, потом на брата, потом «досталось» Пашке. А далее, я заметил, снова посмотрела на нас с братом. Я молился, чтобы она не начала с ненавидимой нами банальности про близнецов… И она промолчала. Было ли это результатом моей молитвы, или просто она совершенно не такая как все… Я решил для себя, что скорее всего последнее.

«Приятно познакомиться». Ее голос был таким же красивым, как и она сама. «Нам тоже», - сдуру ляпнул я, сам опускаясь до банальностей – можно было бы более индивидуально как-то. Но, что сделано, то сделано. Электроник, чертов. Но, тем не менее, как мне показалось, она не обратила на это внимание, чем заслужила еще одно очко в свою пользу. Она просто улыбнулась блеском своих огромных карих глаз, а затем опустила эту улыбку и до линии рта. Я испугался, что забуду все тексты песен. Наверное, так я могу охарактеризовать всю полноту свалившихся на меня чувств, раз уж наше выступление должно было быть сегодня главным событием. С появлением Веры, главных событий стало два. Я поспешно ретировался на «сцену» - островок три на три – сел за барабанную установку, и пока Глеб разговаривал с Пашкой, достал дневник, который вожу с собой в гитарном чехле и… вот пишу. Не мог не записать.

Вечер перестает быть томным, а потому нужно собраться с мыслями. Когда пишу – это получается лучше. Да, теперь так. Потому и дневник решил с собой взять, хотел записать все эмоции или мыслишки, которые начнут ползать во мне, так сказать, в эпицентре предстоящего события. А тут такое. К мозготрясению балов на восемь по моей шкале, тут же было наброшено еще пара-тройка балов. Не меньше. Так что пиши-не хочу, пока время есть. Но это действительно хорошо, когда можешь сразу записать и то, что чувствуешь, и то, что в голову приходит. Чаще бывает так, что раз пришло что-то в голову и чувствуешь, в общем-то, хорошее что-то, важное, какая-нибудь строчка, которая потом может стать песней, а записать некуда. И вот крутишь, чтобы запомнить получше, и чем больше крутишь, тем больше понимаешь и чувствуешь, как она размывается, улетучивается, словно полотно шерстяной пряжи начинает расползаться на отдельные нитки. И потом бах и ничего не осталось. Ничего интересного. Или еще, это вообще со мной постоянно, ляжешь спать, лежишь-«отходишь» и тут бах, молния – супермысль, супер придумка, что-то действительно грандиозное, что-то оригинальное, что-то ценное – ты прямо чувствуешь, что из этого родится что-то не просто стоящее, а великое. Думаешь, надо бы встать записать, а потом сразу же думаешь, да ладно, зачем? Такое-то не забуду – это же «великое», такое просто невозможно забыть. Вот оно сейчас прямо перед глазами огромное, осязаемое, практически уже созданное и не нужно сейчас ничего делать, завтра встану и тут же запишу, или зарисую, или что там еще нужно – ну смотря какая мысль посетила. И вот утро. Так, где тут это огромное, это великое, это, благодаря чему я стану Нобелевским лауреатом, где? ГДЕ? Пустой звон. Пустозвон. НИЧЕГО. Пусто, как в засохшем колодце. Кроме уверенности, что оно было и было совершенно точно, больше ничего не осталось. Ничегошеньки. А ведь было. И действительно ведь великое. Где теперь его искать? И знаете, сколько раз я с этим сталкивался? Ууууу…. Даже говорить не буду, иначе буду выглядеть полным придурком, если столько звоночков было, а я не научился ни запоминать их нормально, ни вставать-записывать раз уж такой кретин… Но вы все поняли, я думаю. Угу, так и есть. Кретин!

Так вот дневник теперь со мной всегда. И надежнее, и не прочитает никто. Под подушку даже кладу, когда спать ложусь. Так что делайте выводы. Ха-ха. Что там со временем? Еще минут 10, как я понимаю, или пора? Где там наши? Пашки нет. Глеб усадил сестру за столик, прямо у сцены и о чем-то с ней разговаривает. Брат стоит на меня смотрит. Что уставился-то? А народ, кстати, прибывает. Просто пятница? Или действительно кто-то отреагировал на наши плакаты? В последнее верится с трудом, но прибывающая публика исключительно подростково-юношеская. Надо у Пашки потом спросить, может он в курсе, какой тут контингент обычно ошивается. Спросим. Брат, смотрю, уже гитару со стойки берет. О, вот и Пашка возвращается. Пора, похоже. Ладно, ни пуха нам, ни пера. К черту! Пошел. С Богом. Отпишусь. Да, Вера, надеюсь, тебе понравится. Может добавить «ь» после «т»? Ха-ха. Ты-то мне уже понравилась… Эх-эх-эх... Страшно!